Сиквел к ПШК!!! ЖДШК!!! То чего вы ждали!

[1827695980]

Название: ЖДШК
Автор:  Менно
Пейринг: Кёко - центрик
Жанр: ПВП, драма
Рейтинг: R
От автора: это мозаика, состоящая из различных кусочков, которые предстоит сложить, чтобы понять всю суть. Вольная игра с каноном, ООС.
Всё посвящается  Анончику.
Краткое содержание предыдущей части: Кёко трахается со всеми подряд. Однажды её принуждает Бьякуран и это видит Гокудера, не до конца разобравшись, он отправляет её в публичный дом к своему знакомому сутенёру Карлу. Спустя десять лет, туда случайно заходит Тсуна.

ПШК

а н у - к а б ы с т р о п о к л о н и л и с ь

Кёко сошла с трапа самолёта и не удержалась, чтобы не вдохнуть запах родины, на которой она не была последние десять лет. Увы, правда, Япония встретила запахом машин и какой-то химии. Кёко невесело улыбнулась, глянув на серое небо. Скоро должен был начаться ливень, на асфальте уже появлялись следы от мелких капель.

Тсуна о чём-то договаривался с пилотом, так что она смиренно ждала, пока он наконец, пожав руку своему собеседнику, не повернулся к ней.
— Знаешь, Кёко-тян,- он радостно, совсем как в прошлом, улыбнулся ей, — нас кое-кто обещал встретить. Ты будешь рада.
Кёко недоумевающе на него посмотрела, но не успела задать вопрос, потому что надобность в нём автоматически отпала.
— Тсуна, я заждался! Ты экстримально долго летел! — к ним подбежал Рёхей, и Кёко растерялась. Последнее фото, которое она смогла найти в интернете, было четырёхлетней давности, а сейчас он стал ещё мужественнее, более собранным. Кёко невольно усмехнулась, увидев на нём костюм, — Рёхей всегда ненавидел официальную одежду и предпочитал то, в чём можно легко заниматься спортом.
— Прости-прости, — Тсуна успокаивающе похлопал его по плечам, — просто хотел довести свою спутницу в целости и сохранности.
Он кивнула на Кёко, и Рёхей наконец-то обратил на неё внимание, она же приветливо ему улыбнулась, хотя по щекам уже катились слёзы:
— Давно не виделись, братик!
Рёхей на секунду опешил, отступил на шаг назад, а потом схватился за голову и прошептал её имя, а затем ещё раз, и ещё раз, пока голос не сорвался на крик, а он сам не прижался к её груди и не рыдал в голос:
— Кёко… ты жива… сестрёнка…
— Я тоже… тоже рада тебя видеть, — она уткнулась носом в его макушку.

Тсуна тактично удалился, крикнув, что будет ждать их в машине.

* *
— Почему ты не поехал с ним? — Реборн посмотрел на Гокудеру, который откинулся на диване и курил, пуская дым в потолок.
— Меня не было в стране, а Десятый не стал мне сообщать о своих планах, — он поморщился.
— Кто из нас его Правая рука: ты или я?
— Я,- Гокудера стряхнул пепел.
— Вот именно, поэтому ты и должен следить за каждым его шагом.
— Десятый не младенец.
— Ты забываешь, что это Тсуна, а он как был кретином, так и остался.
— Он — Десятый Вонгола, его признали сильнейшим все главы семейств.
Реборн хмыкнул, но спорить не стал. Он взял маленький пистолет, лежащий на столе, и прицелился в голову Гокудеры, однако тот не повёл бровью, лишь стряхнул пепел с сигареты.
— В любом случае проблемы сейчас у тебя. Моли бога, чтобы она не рассказала Десятому Вонголе,- на этом слове Реборн усмехнулся, — кто упёк её в бордель…
— …публичный дом, — поправил Гокудера.
— Один чёрт, — Реборн снял палец с курка. — В любом случае, если она это сделает, то тебе головы не сносить. А я ведь предлагал её убить.
Он пошарился в столе в поисках патронов и, найдя их, принялся перезаряжать пистолет.
— Это было бы слишком жестоко.
— Болван. Нашёл время проявлять жалость, а если теперь Тсуна решит расторгнуть помолвку с Хару и жениться на ней?
Сигарету Гокудера уже скурил и теперь крутил в руках зажигалку, то и дело, поглядывая на столик с почти полной пачкой.
— В любом случае, — продолжил Реборн, — пока ничего не предпринимай. Я поговорю с ней сам.
Он отвёл затвор и отпустил, пистолет громко щёлкнул. Реборн кинул взгляд на стеклянный столик, на котором лежала пачка сигарет, к которой тянулся Гокудера. И не целясь, нажал на курок. В обычного бы человека в ту же секунду вонзились бы сотня осколков, но Гокудера успел оказаться за спинкой дивана — годы тренировок давали знать о себе.

— Помни, что от Кёко теперь зависит твоя жизнь, — Реборн прошёлся по стеклу и захлопнул за собой дверь. Гокудера же вышел из-за спинки и подошёл к куче стекла, что раньше была кофейным столиком. Найдя среди осколков пачку сигарет, он вытащил одну и закурил. А ведь этот год неплохо начинался…

* *

Несколько часов Рёхей не хотел расставаться Кёко, просто вцепился, как маленький ребёнок. Но в итоге Тсуна уговорил его отпустить Кёко, сказав, что после перелёта ей надо отдохнуть. Кёко согласно кивнула, и Рёхей, пробурчав что-то про «экстримально несправедливо», пообещал зайти к ней попозже.

Тсуна привёз её в какой-то особняк, пояснив, что это его новый дом, где время от времени живут все. Он говорил довольно расплывчато, но Кёко понимала, что для удобства Хранители должны находиться в одном месте.

Особняк был непросто роскошным, казалось, он сиял. На входе их встретила горничная, менявшая цветы в вазе на более свежие. Кеко, безусловно, восхищало такое богатство, и лет десять назад она просто бы находилась в прострации, однако особняк довольно сильно напоминал тот публичный дом, в котором она провела последние десять лет, хотя здесь и не пахло развратом и сексом, лишь цветами. Свежими.

Тсуна проводил Кёко до гостевой комнаты, сказав, что там она сможет передохнуть, а потом ей подберут нормальную комнату.

Прохладный душ успокаивал и приводил мысли в порядок. Всё-таки это было хорошо, что она вернулась, хотя чувство беспокойства её не покидало. Она ещё не видела Гокудеру и не знала, чем это может обернуться.

Шампуней на полках было в ассортименте от совсем обычных до экзотических по несколько сотен долларов за флакон. Взяв первый попавшийся с запахом кокоса, она намылила голову.

Кёко соврала Тсуне, не сказала, как попала в публичный дом. Хотя он сам не стал подробно расспрашивать, но Кёко чувствовала какую-то неосознанную тревогу.

Смыв с себя пену, она вышла из душа и обернулась в полотенце. Сейчас можно было бы и поспать. В комнате она подошла к своему чемодану и хотела достать нижнее бельё, однако что-то заставило её обернуться и не зря.

— Здравствуй, Кёко, — в кресле сидел мужчина в дорогом костюме. В нём было что-то смутно знакомое, но Кёко не могла понять что. Но она однозначно где-то его видела.
— Что вы тут…- она не успела закончить свой вопрос.
— Молчать, будешь отвечать только на мои вопросы. Внятно и без увиливаний, — он говорил тихо, но было понятно, что с ним лучше не спорить. — Что ты сказал Тсуне о том, кто тебя отправил в Италию?
— Ничего, просто, что меня похитили, — Кёко села на край кровати. Было уже не особо страшно — убивать её никто не собирался.
— Тогда и дальше молчи, а теперь, — он протянул ей ручку с бумагой, — пиши.
— Что?
— Список всех с кем трахалась.
— Простите, но я всех не помню, — Кёко растерянно заморгала, — за десять лет было больше сотни клиентов. Быть может, у Карла есть список…
— Дура, я и сам догадался связаться с Карлом. Пиши всех, кто у тебя был до Италии. Хаято, так и быть, можешь не писать.
Кёко вздохнула и стала перебирать в памяти всех, с кем успела переспать. Некоторые оставили в памяти глубокий след, другие вовсе почти не отпечатались.
— А кто вы? — Кёко вывела на листке бумаги «Ямамото» и бросила любопытствующий взгляд на своего собеседника.
— Неужели не узнала? — он усмехнулся. — Память совсем короткая. Реборн…
— Что с ним?
— Ты тупее, чем Тсуна. Это я — Реборн, — он усмехнулся, наблюдая за нарастающим удивлением на лице Кёко.
— А вы выросли,- Кёко не могла обращаться на «ты» к человеку, который вертел в руках пистолет.
— Да, за десять лет то, конечно, вырос. Дай посмотрю, — он выхватил бумагу из рук Кёко и пробежался по списку глазами. — М-да, дело принимает серьёзный оборот.
— А что там такого? — она виновато улыбнулась.
— Ты ещё спрашиваешь? Спать не надо с кем попало. Да кому я объясняю? — Реборн навёл пистолет прямо ей в голову. — Прикончи я тебя сейчас, проблем было бы в разы меньше.
Кёко зажмурилась, но пуля в лоб отчего-то не прилетала. Тогда он приоткрыла один глаз, дуло пистолета было в паре сантиметров от её лица, палец был на курке. Реборн смотрел на неё холодно, так как будто перед ним не живой человек, а каменная статуя. Кёко вызывающе посмотрела на него — терять в этой жизни уже было нечего. Реборн как будто очнулся и слегка вздрогнул. Палец с курка он убрал, но пистолетом провёл по шее Кёко, спускаясь вниз и задевая полотенце, тем самым обнажая её грудь. За прошедшие годы Кёко действительно выросла, а вместе с ней и её тело. Сейчас она была настоящей женщиной, каких и предпочитал Реборн. Полотенце окончательно слетело на пол, а Кёко полностью забралась на кровать. Реборн отступил на шаг и, сняв с себя галстук, стал расстёгивать рубашку.
— Помочь?
— Клиентам тоже предлагала свою помощь? — Реборн одним коленом ступил на кровать. Кёко от чего-то устыдилась и слегка покраснела.
— Если только они сами просили.
Реборн хмыкнул и навалился сверху.
— Покажешь на что способна элитная шлюха?
— Не называйте меня так, пожалуйста, — Кёко старалась смотреть в глаза Реборну.
— Я называю вещи своими именами.

В постели Реборн был хорош, чувствовалась горячая кровь. Когда она работала в публичном доме, то многие клиенты были именно такими, и секс с ними был одним удовольствием.

Когда они закончили, то Реборн вскоре собрался и сказал, что Кёко не рекомендуется трахаться с кем попало в доме и вне дома. Причём он сделал такой акцент на «не рекомендуется», что Кёко стало понятно, что если её засекут нарушающей данную рекомендацию, то беды не миновать.

Напоследок Реборн достал из кармана несколько купюр и кинул их на столик, а после вышел. Кёко же перед тем, как снова пойти в душ кинула взгляд на столик — Реборн оставил, примерно, в два раза больше, чем ей платили обычно клиенты.

* * *

Тсуна сказал, что ужин будет в пять, потому без пятнадцати Кёко шла по коридору, осматривая особняк. Комнат было огромное множество, как будто в доме жило человек сто. Кёко дошла до лестницы и спустилась вниз. А дальше она и не знала, куда ей идти, Тсуна сказал, лишь что на первом этаж. Но Кёко решила, что куда-нибудь всё-таки выйдет, а потому свернула налево и попала в тёмный коридор. Осторожно, ориентируясь на свет в конце коридора, она аккуратно двигалась, стараясь ничего не задеть.

Дойдя до конца, Кёко увидела кухню и прошла туда. Около различных блюд хлопотала никто иная, как Хару, напевавшая какой-то мотив себе под нос. Услышав, что кто-то зашёл, она обернулась:
— Вы новая служанка? — она внимательно посмотрела на Кёко, но после её глаза расширились то ли от ужаса, то ли от удивления, и нож выпал из рук. — О, боже мой, только не ты.
— Я тоже рада тебя видеть, Хару-тян, — Кёко улыбнулась.
— Я надеялась, ты сдохла, — Хару её не услышала.
— Спасибо.
— Не за что, — оборвала её Хару, слишком быстро пришедшая в себя. В памяти Кёко хранился лишь образ той сумасшедшей, которая когда-то хотела прирезать её ножницами, а потому сейчас было как-то не по себе рядом с Хару и множеством кухонных ножей.
— То-то Тсуна сказал, что сегодня будет особенный вечер, я наготовила кучу всего, — Хару, казалось, ушла в себя. — И почему она появилась именно тогда, когда у нас всё только началось получаться, когда Тсуна наконец-то решился жениться на мне?

Кёко наблюдала за ней и выслушивала всё, что говорила Хару. Получалось, что Тсуна только в этом году наконец-то подустал от поисков Кёко и решил остепениться с Хару, а тут после их помолвки и объявилась сама Кёко. Когда же Кёко заметила, что Хару тянется к упавшему ножу, то поняла, что надо куда-то бежать. Однако сегодня ей на редкость повезло, и на кухню зашёл Тсуна.
— Ой, Кёко-тян, вот ты где! Уже увиделась с Хару? — он помахал ей рукой, а Хару в ответ послала Тсуне воздушный поцелуй, пряча тем временем за спиной ножик. — А я так хотел показать тебя сразу всем.
Кёко виновато улыбнулась, думая о том, кто же эти все, кому он захотел её показать.
— Ну, ладно, — Тсуна хлопнул руками, — пойдёмте? Раз уж все в сборе.
— Хорошо, — Кёко кивнула и последовала за Тсуной, чувствуя спиной, прожигающий взгляд Хару, которой ещё предстояло дать указания служанкам.
Тсуна остановился у двери в зал и, улыбнувшись Кёко, спросил:
— Готова?
— Честно говоря, не очень.
Тсуна засмеялся и открыл дверь.